В частном секторе появились новые электросчетчики на столбах, а жители недовольны | Импульс дома
Когда в поселке начали массово устанавливать счетчики потребления электроэнергии на заборах и столбах, жильцы разделились на два лагеря. Одни «за», другие «против». Больше всех возмущался мой сосед, утверждая, что «умный» счетчик за месяц «намотал» ему в три раза больше, чем показывал старый.
Особенности интеллектуальных приборов учета
Раньше электросчетчики висели в домах. Жильцы самостоятельно снимали показания и оплачивали потребленную электроэнергию. В 2020 году началась замена старых приборов на «интеллектуальные».
Новые «умные» электросчетчики на столбах. Фото автораНовые электросчетчики такие «умные», что помимо основных своих обязанностей по фиксированию объема потребляемой энергии, могут еще и:
- самостоятельно снимать показания;
- отправлять их в расчетный центр;
- даже ограничивать подачу электроэнергии.
Если вы давно не оплачиваете свет, счетчик его вам вырубит.
А чтобы предприимчивые жители не воровали электроэнергию, приборы учета решено было вывести за пределы дома. Теперь их устанавливают на столбах и заборах, помещая в специальные металлические ящики.
Электрики могут в любой момент проверить работу счетчика, а жильцы снять показания, используя специальный пульт.
Кому это выгодно
В официальных разъяснениях сетевики высказывают мнение, что смогут экономить до 30 процентов государственных средств, которые расходуются на оплату сотрудников. Не секрет, что не всегда жильцы впускают в дом проверяющих, которые каждый день по установленному плану обходят свои территории.
Раньше счетчики находились в домах, потом компании по сбыту электроэнергии вынудили хозяев ставить щиты учета на улице, а теперь и вовсе они устанавливаются на самой верхней части столбов. Фото автораТеперь в работе проверяющих нет надобности. Счетчики сами отправляют данные, а если необходимо проверить целостность прибора, электрикам не нужно будет беспокоить жильцов.
Еще одно изменение коснулось ответственности жителей.
За прибор на столбе домовладельцы отвечать не будут. Если хулиганы разобьют ваш счетчик, не надо будет тратить деньги на покупку нового, а также вызывать электрика. Просто позвоните в обслуживающую организацию, и прибор заменят без вашего участия. Теперь это их ответственность.
Получается, и нам и им должно быть выгодно.
Но почему жители частного сектора продолжают возмущаться?
Погрешность и сбои в работе счетчиков
А жители заподозрили электросети в обмане.
Счетчик – прибор, на работу которого могут влиять разные факторы. По техническим условиям он должен находиться в сухом помещении, где температура воздуха не опускается ниже 0 и не повышается до +40 градусов.
На улице это условие не соблюдается, и прибор выдает погрешность. Жители частного сектора посчитали, что счетчики «мотают» быстрее и больше, стали жаловаться в обслуживающие организации, даже подавать иски в суд.
Вот если бы счетчики мотали меньше, никто бы не жаловался, но приборы «наматывают» всегда не в пользу потребителей.
Сосед мой, который весь поселок уже подбил на написание жалоб, выключив в доме все, что было из электрических приборов, и полез на столб.
Счётчики нового поколения. Фото автораСчетчик даже не думал останавливаться, циферки бежали, как сумасшедшие. Сосед призывал народ сделать такой же эксперимент и убедиться – опять нас обманывают, снова все делают, чтобы ободрать, как липку бедных людей.
Люди качали головами, кивали, охали, потом шли писать жалобы. В Мосэнерго копится макулатура из писем жителей поселка, а счетчиков с каждым днем становится только больше и больше.
счетчикэлектроэнергиядомчастныйучет
Поделиться в социальных сетях
Вам может понравиться
В деревню приходят «умные» счетчики
Приборы учета электроэнергии, самостоятельно передающие показания, устанавливаются на столбах.
Владельцами домов для контроля выдаются пульты-дисплеи
В Череповецком районе осенью стартовала кампания по установке новых электрических счётчиков. При этом многие владельцы домов даже не в курсе, что у них уже установлен новый прибор, так как их монтаж осуществляется на столбах сети за пределами участка и участие граждан в этом процессе не требуется. Действующие приборы учета также пока остаются на своем месте. Что происходит, выяснил «Голос Череповца».
Ищите объявление.
Некоторое время назад нормативные документы в части электроснабжения претерпели изменения, и теперь за установку счетчиков в частном секторе отвечают сетевые организации. Они проводят работы за свой счет, и оборудование также остается на их балансе. При этом должен заметно улучшиться процесс передачи показаний. Итак, что это за приборы?
— Это интеллектуальные приборы учета, оснащенные оборудованием связи для передачи данных (показаний) поставщику электроэнергии, — объяснили в Вологодском филиале компании «Россети.
Северо-Запад». — Они устанавливаются в соответствии с требованиями законодательства (постановление правительства РФ № 442 от 04.05.2012) на границах балансовой принадлежности электросетевого хозяйства (при отсутствии технической возможности — в местах, наиболее приближенных к границе). Потребителю выдается дистанционный дисплей, который отображает показания на момент просмотра. Монтаж производится без присутствия потребителей. О вводе прибора в эксплуатацию собственники домов оповещаются объявлениями и через СМИ либо сайт компании.Приходите за дисплеем.
Владелец может не увидеть объявления, если не проживает в доме постоянно (допустим, приезжает только летом), и вообще будет не в курсе происходящего. Что делать тогда?
— Если в момент ввода прибора в эксплуатацию потребитель отсутствует, акт оформляется без его присутствия совместно с представителем сбытовой организации, — объясняют сетевики. — В этом случае потребителю нужно прийти в РЭС для получения дистанционного дисплея.
При эксплуатации потребитель не должен превышать мощность, указанную в договоре энергоснабжения, иначе сработает реле ограничения мощности и отключит потребителя. Для снятия показаний нужно кнопками на дисплее вывести код 1.8.0 — для суммарных показаний, 1.8.1 — тариф Т1, 1.8.2 — тариф Т2, если счетчик двухтарифный.На многих домах, точнее столбах, счетчики (а они выглядят непривычным образом) уже стоят и работают, что можно увидеть в темное время суток по светящемуся красному индикатору. Означает ли это, что ваши показания уже передаются поставщику услуги автоматически? Согласуются ли они с ранее переданными показаниями по старым приборам учета? И что делать со старыми счетчиками теперь?
— Вновь установленные приборы учета становятся расчетными с момента ввода в эксплуатацию, — объясняют в сетевой компании. — Все пусконаладочные работы завершаются до этого момента, показания, передаваемые по каналу связи, корректны. Старые приборы учета остаются на местах установки.
Они являются собственностью потребителей. Расчеты за потребленную электроэнергию по ним в дальнейшем не производятся.Границы ответственности.
На вводе в дом у граждан часто установлен не только прибор учета, но и вводной автомат, а также УЗО — устройство защитного отключения. Будут ли они работать корректно?
— Оборудование защиты, находящееся в щитах вводных распределительных устройств потребителя, не демонтируется, — заявили в Вологодском филиале компании «Россети. Северо-Запад». — Обслуживание электрических сетей, которые находятся в границах принадлежности потребителя, возлагается на него. Безопасность электрической сети в доме обеспечивает собственник.
Но тогда резонно вытекает следующий вопрос: кто будет отвечать за сохранность счетчиков на столбах, их поверку, периодический осмотр и другое обслуживание?
— В соответствии с требованиями законодательства учет электрической энергии на границах балансовой принадлежности обеспечивают сетевые организации, — говорят сетевики.
— Под обеспечением понимается установка, обслуживание, поверка приборов учета. При выявлении случаев вандализма или иных вмешательств в работу приборов привлекаются работники УМВД и проводится расследование.Если связь барахлит?
Сейчас интеллектуальными приборами учета оснащено порядка 25% всех точек учета Вологодского филиала ПАО «Россети. Северо-Запад». Процесс установки будет продолжаться до создания полной автоматизированной системы учета электроэнергии по всем точкам учета.
Дистанционная передача показаний приборов учета «завязана» на мобильную связь. А вот ее качество в районе очень разное, мягко говоря. Соответственно, везде ли будут работать интеллектуальные приборы учета?
— Если в населенном пункте нет сотовой связи, то применяются технологии сбора данных по радиоканалу, — заверили в Вологодском филиале компании «Россети. Северо-Запад». — Если возникают временные проблемы с передачей данных, потребитель может самостоятельно передать показания нового счетчика, выведенные на дистанционный дисплей, так же, как передавал раньше по старому прибору учета.
Как только будет установлена связь с интеллектуальным прибором учета — показания автоматически появятся в квитанции.Таким образом, в скором времени показания приборов учета электроэнергии будут передаваться автоматически, а посредством пульта-дисплея останется только контролировать, что данные, внесенные в квитанцию, верны.
Восстановление Украины: роль частного сектора может помочь в борьбе с проблемами коррупции
В последние недели на Украину обрушился ряд наносящих ущерб обвинений в коррупции. На данный момент в 2023 году ряд высокопоставленных государственных деятелей, включая министров, заместителей министров и губернаторов регионов, попали под пристальное внимание. Некоторые подали в отставку или были уволены. Время особенно неудачное для осажденной страны, которая в настоящее время зависит от иностранной помощи, поскольку она борется за выживание в условиях продолжающегося вторжения России.
Тревога по поводу потенциальной коррупции отражает часто тревожную предыдущую историю Украины, несмотря на прогресс реформ в стране после Революции Достоинства 2014 года.
Подобные скандалы сеют сомнения у международных партнеров Украины и могут убедить некоторых поколебаться, прежде чем предоставлять столь необходимую финансовую поддержку.
Проблема со всем этим, конечно, в том, что Украина сильно зависит от постоянной поддержки западных правительств и доноров, которые по понятным причинам склонны косо смотреть на простое предположение о том, что их пожертвования могут быть незаконно присвоены. Даже если нынешний шквал обвинений в коррупции окажется полностью или хотя бы частично необоснованным, простое восприятие коррупционного риска может оттолкнуть те самые организации, от которых будет зависеть будущее восстановление Украины.
Это не новая проблема. Украина долгое время считалась одной из самых коррумпированных стран мира и занимала 122-е место из 180 стран в Индексе восприятия коррупции Transparency International за 2021 год. В нынешних обстоятельствах Украина просто не может позволить себе показаться коррумпированной и должна сделать все возможное, чтобы противостоять такому негативному восприятию.
Подписаться на UkraineAlert
В то время как весь мир наблюдает за тем, как разворачивается российское вторжение в Украину, UkraineAlert два раза в неделю доставляет лучшие экспертные знания и аналитические материалы Атлантического совета по Украине прямо на ваш почтовый ящик.
В то время как доверие к государственным институтам Украины остается низким, частный сектор страны, похоже, не страдает от той же проблемы. Напротив, украинские предприятия пользуются растущей международной репутацией как устойчивые, инновационные и конкурентоспособные по стоимости. Многие известны своим квалифицированным, современным, сообразительным и трудолюбивым талантом. Уникально сложные обстоятельства российского вторжения послужили тому, чтобы подчеркнуть эти положительные характеристики.
Хотя российское вторжение идет уже второй год, международные компании продолжают искать возможности для инвестиций в Украине. Даже в разгар российской кампании бомбардировок украинской энергетической инфраструктуры в конце 2022 года Сергей Цивкач из UkraineInvest, государственного агентства страны по привлечению инвестиций, сообщил, что только в производственный сектор Украины планируется привлечь 5 миллиардов долларов иностранных частных инвестиций.
В интервью от 17 января генеральный директор Uber Дара Хосровшахи резюмировала, почему некоторые иностранные компании взволнованы Украиной, несмотря на продолжающееся вторжение. «Я настроен очень оптимистично», — прокомментировал он. «Вы действительно видите здесь дух украинского народа, стойкость. Но даже помимо этого вы видите здесь предпринимательскую энергию».
Мероприятия Центра Евразия
Контраст между глобальным оптимизмом в отношении частного сектора Украины и зрелищем, когда в начале этого года Соединенные Штаты направили в страну инспекторов для расследования того, используются ли средства иностранной помощи не по назначению или не по назначению, едва ли может быть более резким. Это намек, сильный, о том, как лучше всего подойти к будущему восстановлению страны.
Частные компании, ищущие западные инвестиции, должны соответствовать западным стандартам, требованиям и антикоррупционным нормам.
Крупные международные компании просто не будут инвестировать, если они не уверены, что не подвергают себя ненужному риску, в том числе финансовому, криминальному и репутационному риску коррупционных скандалов. Точно так же украинские компании не могут надежно привлекать иностранные инвестиции, если они не могут продемонстрировать, что эти риски сведены к минимуму.
Даже там, где коррупция может не иметь конкретных правовых последствий, определенно существуют репутационные и финансовые риски. Это означает, что у частных компаний есть очевидные стимулы работать чисто и прозрачно, которые часто ограничены или отсутствуют в государственном секторе.
Международное доверие к частному сектору Украины и его способности выдержать бури российского вторжения явно выражено. Украина должна извлечь из этого выгоду и постараться свести к минимуму опасения по поводу коррупции в государственном секторе, позволив частному сектору взять на себя инициативу по восстановлению страны.
Такой подход сделает Запад акционером будущего Украины.
Предоставление лидерства частному сектору также приведет к многочисленным проверкам на предмет коррупции, поскольку каждый отдельный контракт подписывается, исполняется и контролируется западным надзором за иностранными инвесторами. Даже если упомянутые правительственные чиновники не делают абсолютно ничего плохого, кажется бесспорным, что международное сообщество скорее доверится частному сектору Украины, чем ее охваченному скандалами государственному сектору. Доверие, в свою очередь, порождает инвестиции.
Сурия Эванс-Притчард Джаянти — внештатный старший научный сотрудник Атлантического совета.
Дальнейшее чтение
Мнения, выраженные в UkraineAlert, принадлежат исключительно авторам и не обязательно отражают точку зрения Атлантического совета, его сотрудников или сторонников.
Подробнее из УкраиныAlert
UkraineAlert — это комплексное онлайн-издание, которое регулярно публикует новости и анализ событий в политике, экономике, гражданском обществе и культуре Украины.
Миссия Евразийского центра
Подробнее
Изображение: Общий вид Майдана Независимости в Киеве во время российского вторжения в Украину. (Фото Сергея Чузавкова / SOPA Images/Sipa USA)
Как можно использовать частный сектор для борьбы с насильственным экстремизмом
Дональд Трамп проводил предвыборную кампанию на обещании, что он будет использовать свой легендарный бизнес-опыт для решения самых насущных проблем, стоящих перед США и их интересов за рубежом; укомплектование его кабинета генеральными директорами из корпоративной Америки только повысило ожидания, что он сможет выполнить это обещание. Как главнокомандующий, как президент Трамп будет использовать свои коммерческие ноу-хау для решения проблемы воинствующего экстремизма? Сможет ли он — в сопровождении самого богатого и наиболее заинтересованного в бизнесе кабинета министров в истории США — сделать то, что не удалось сделать его предшественникам, и заставить частный сектор действительно активизироваться?
Нападения, подобные тем, что недавно обрушились на Берлин и Стамбул, теперь настолько часты, что они остаются в новостях только на несколько минут, прежде чем в бегущей строке новостей появится новое злодеяние.
По всему миру гибнут невинные жизни, и правительства, похоже, не в состоянии справиться с угрозой в одиночку. Общественность требует от своих правительств более жесткой реакции и укрепления международного сотрудничества между «свободолюбивыми партнерами». Политические лидеры признают, что правительства не могут решить эту проблему в одиночку; скорее, решения должны включать партнерские отношения с сообществами, гражданским обществом и частным сектором. Некоторые неправительственные эксперты утверждают, что частный сектор «скрывает самые [нереализованные] перспективы».
К их чести, социальные сети и технологические компании пытались противостоять террористической пропаганде, которая часто распространяется в их сетях, например, добровольно удаляя контент, опубликованный террористическими группами, или закрывая учетные записи, которые угрожают терроризму или пропагандируют его. Этот ответ был в некоторой степени результатом общественного давления на такие компании, как Facebook, Twitter и Google, со стороны политических лидеров и представителей национальной безопасности в Соединенных Штатах и за рубежом.
Однако компании в других отраслях — будь то нефть и газ, текстиль или гостиничный бизнес — еще не присоединились к реакции «всего общества» на вызов, предпочитая держаться подальше от инициатив, связанных с безопасностью, особенно с борьбой с терроризмом. Эти компании подвержены угрозам в отношении «мягких целей». Они должны сделать больше, чтобы помочь и защитить свою прибыль, и администрация Трампа должна сделать больше, чем ее предшественник, чтобы убедить их активизироваться.
Эти компании подвержены угрозам против ненадежных целей.
Экономическое обоснование убедительно: насильственный экстремизм представляет явную угрозу для компаний, сотрудников и клиентов. Терроризм разрывает цепочки поставок, истощает местные резервы рабочей силы и подрывает доверие инвесторов. Экономический ущерб от терроризма в 2015 году достиг 89,6 млрд долларов – самого высокого уровня за всю историю. Например, после терактов в Дакке, Бангладеш, в июле такие японские фирмы, как Mitsubishi и Toyota, отозвали необходимый персонал и рассмотрели возможность сокращения операций в этом регионе.
Тем не менее существует ряд барьеров , которые не позволяют компаниям (за исключением социальных сетей и технологических секторов) инвестировать ресурсы в инициативы, которые могут предотвратить терроризм и насильственный экстремизм.
Например, несмотря на повышенное внимание, которое в настоящее время уделяется устранению коренных причин насилия, военные меры, меры безопасности и разведки — иногда противоречивые — продолжают доминировать в дискурсе борьбы с терроризмом. За некоторыми заметными исключениями, такими как инициативы в социальных сетях и кибербезопасность, для которых были разработаны государственно-частные партнерства, чтобы помочь решить проблему путем обмена информацией о киберугрозах, большинство сегментов частного сектора не знают о вкладе, который они могут внести в безопасность. связанные вопросы. Многие в частном секторе не хотят рисковать и нервничают, когда входят в то, что остается пространством, где доминирует безопасность. Они считают эту тему слишком политически чувствительной для своих акционеров. Некоторые опасаются быть связанными с программами, которыми правительства могут злоупотреблять, преследуя политических оппонентов или стигматизируя сообщества меньшинств. Другие считают, что терроризм и насильственный экстремизм — это проблемы, которые должны решать только правительства.
Более того, инициативы, направленные на борьбу с движущими силами насильственного экстремизма (например, маргинализация, отчуждение, плохое управление), как правило, представляют собой долгосрочные проекты, не дающие реальной немедленной отдачи, и любую такую отдачу, как известно, трудно измерить. Наконец, количество глобальных проблем (например, изменение климата и Цели устойчивого развития) и кризисов (например, миграция и беженцы), конкурирующих за ресурсы и инвестиции частного сектора, продолжает расти, предлагая корпорациям множество возможностей продемонстрировать свою приверженность глобальному гражданству, не коснуться того, что многие корпорации считают третьим рельсом.
Связанные
Хотя эти барьеры реальны, для их преодоления предпринимались ограниченные усилия.
Мало внимания уделяется мобилизации поддержки частного сектора для долгосрочных усилий по повышению устойчивости сообществ по всему миру к распространению насильственного экстремизма.
Например, Глобальный фонд взаимодействия и устойчивости сообщества (GCERF), который был создан в 2014 году как государственно-частный фонд для предоставления грантов организациям на переднем крае борьбы с терроризмом, привлек более 20 миллионов долларов США от 12 государственных доноров. и 0 долларов США от частного сектора, хотя скромный уровень поддержки в натуральной форме был мобилизован от нескольких компаний.
Это остается в силе, несмотря на тот факт, что нет недостатка в том, что может сделать частный сектор, чтобы предотвратить укоренение насильственного экстремизма в сообществах и предоставить молодым людям, ставшим мишенью террористической пропаганды, позитивные альтернативы, чтобы удержать их от насилия. Например, предприятия могли бы направить гораздо больше своих проектов корпоративной социальной ответственности на маргинализированные сообщества, на которые нацелены вербовщики террористов. Они могут присоединиться к государственным донорам в финансировании программ под руководством сообщества, которые предлагают альтернативы, будь то образовательные, профессиональные, культурные или другие; там, где нет средств, они могут предложить обучение, наставничество или опыт брендинга низовым организациям в сообществах с повышенным риском, которые реализуют программы CVE и могут служить проводниками позитивных изменений в своем сообществе.
Они могли бы присоединиться к Соединенным Штатам, Европейскому союзу и другим международным донорам в финансировании обучения местной полиции тому, как конструктивно взаимодействовать и укреплять доверие с сообществом, в котором действуют соответствующие компании, признавая, что подорванное доверие может стать движущей силой насилия. экстремизм. Они могли бы внести свой вклад в усилия ЮНЕСКО по обучению учителей во всем мире тому, как использовать первое в своем роде руководство ЮНЕСКО для учителей по предотвращению насильственного экстремизма.
Более амбициозно, компании могут объединиться с частными фондами и богатыми людьми, чтобы инвестировать в инициативу по поддержке школ и других образовательных центров, которые продвигают господствующие толкования ислама и критическое мышление. Такие проекты не связаны напрямую с борьбой с насильственным экстремизмом, но все равно снижают уязвимость людей перед вербовщиками террористов и относятся к тому типу инициатив, которые западные правительства либо вряд ли, либо не подходят для финансирования на законных основаниях (например, пункт об учреждении Закона об учреждении).
Конституция США) и политические причины (например, риск запятнать инициативу в тех самых сообществах, которых вы пытаетесь достичь). Такая инициатива могла бы помочь создать значимый противовес спонсируемому Саудовской Аравией распространению ваххабизма и больше альтернатив для молодых мусульман, которых привлекают школы и мечети, пропагандирующие нетерпимый вид ислама и направляющие слишком много молодых людей на путь радикализации. . Такая инициатива может быть особенно привлекательной для президента, который считает, что «радикальный ислам» лежит в основе нападений, направленных или вдохновленных Исламским государством.
Разрабатывая свою стратегию по «разгрому и уничтожению» «Исламского государства» и других террористических группировок, президент Трамп, несомненно, в первую очередь обратится за советом к беспрецедентному количеству генералов в своем кабинете. Однако, если он действительно хочет выдвинуть тип динамического и многомерного подхода, который потребуется, ему не следует забывать о членах своего кабинета, которых он собрал со всей корпоративной Америки.
Связанные книги
Имея это в виду — и чтобы заранее подчеркнуть приоритет, который его администрация придает использованию разнообразной поддержки и опыта частного сектора для решения этой проблемы, — президент Трамп должен:
Обосновать, почему частный сектор может и должен подняться. Будь то в частном порядке или публично, ему следует пригласить базирующиеся в США многонациональные компании из всего частного сектора инвестировать в местные решения для борьбы с насильственным экстремизмом. Если угроза так велика, как считает президент, то он должен уделить первоочередное внимание мобилизации необходимой поддержки и стимулированию необходимых инноваций и инвестиций внутри и вне правительства для ее устранения. Он мог бы попросить руководителей крупных компаний вносить средства в существующие инициативы, направленные на поддержку развития местных усилий по всему миру, чтобы помочь сообществам предотвратить успешную вербовку их молодых людей Исламским государством или другими террористическими группировками.
Вместо того, чтобы несколько агентств США просили компании финансировать или иным образом поддерживать идеи или требования правительства (критика в отношении взаимодействия администрации Обамы с социальными сетями и технологическими секторами), основное внимание следует уделить тому, чтобы сам президент просил их внедрять инновации и развивать свои собственные решения проблемы, включающие долгосрочные государственно-частные партнерства, использующие корпоративные ноу-хау, а не только доллары.
Существующие инициативы, которые выиграют от поддержки частного сектора, включают вышеупомянутый GCERF, который продолжает бороться за достижение своей скромной цели по сбору 20 миллионов долларов в год, и Strong Cities Network, глобальную коалицию городов, стремящихся развивать и поделиться инновационными подходами к противодействию насильственному экстремизму, который планирует создать местный инновационный фонд, который положит начало государственно-частным партнерствам, обеспечивающим позитивные альтернативы для уязвимых молодых людей в ключевых городах по всему миру.
И GCERF, и SCN предлагают готовые возможности для корпоративной Америки, чтобы продемонстрировать свою конкретную поддержку этой повестки дня, и благодаря своей структуре, процессу проверки проектных предложений и брендингу снижают риск, который бизнес-сообщество воспринимает в отношении участия в инициативах. которые направлены на борьбу с насильственным экстремизмом.
Запустить государственно-частную оперативную группу. Президент Трамп должен сформировать целевую группу по противодействию угрозе насильственного экстремизма джихадистов, состоящую из руководителей компаний из списка Fortune500 и лидеров местного бизнеса. Президент мог бы использовать эту целевую группу в качестве платформы для созыва генеральных директоров и бизнес-лидеров со всего частного сектора, чтобы услышать от них, как они могут внести свой вклад в усилия «всего общества», направленные на предотвращение того, чтобы молодые люди в Соединенных Штатах и за рубежом радикализированный.
Содействие государственно-частному партнерству за рубежом.
В связи с этим и с учетом того, что «национальные филиалы многонациональных компаний, вероятно, более осведомлены и больше инвестируют в противодействие насильственному экстремизму, чем их глобальные штаб-квартиры, для которых экстремизм может казаться меньшей или более отдаленной проблемой», Президент Трампу следует попросить своих послов в ключевых странах проводить круглые столы с частным сектором, чтобы мобилизовать руководителей этих ветвей на инвестиции в государственно-частное партнерство и другие решения для борьбы с насильственным экстремизмом.
Ни одно из этих предложений, если оно будет реализовано, не станет панацеей. Но, если они будут реализованы в начале президентства Трампа, они станут четким сигналом о заинтересованности президента в использовании накопленного и беспрецедентного делового опыта его администрации, чтобы помочь справиться с тем, что, по его словам, является самой большой угрозой нашей безопасности. Мы надеемся, что он не совершит ошибку, подчеркнув военные варианты решения проблемы, для которой нет военного решения.